Кондратенко
Владлен
Витальевич

О своем брате рассказывает Шеболкина (Шарах) Лилия Витальевна: «Родился 15 декабря 1923 года в Харькове. В 1935 году с родителями переехал в Ленинград. В 14 лет (в 1936 году) поступил учеником токаря на завод «Красный химик». Владлену было 17 лет, когда началась война. С первого дня войны и до дня своей смерти он защищал Ленинград. Сначала от завода «Красный химик» он был направлен «на окопы» под Кингисепп, где трудился с июня по август 1941 года. Получил ранение в ногу, т. к. их часто бомбили и обстреливали. В августе немцы подошли совсем близко, поэтому окопников вывезли в Ленинград. Его послали работать на укрепление Кировского района. Там он проработал с сентября по январь 1941 года. Они строили баррикады вдоль улицы Стачек — таскали песок, камни, кирпичи, бревна. Ставили ежи из рельсов, надолбы из цемента. «И вот мы, - говорит, - строим-строим... Начнется обстрел. Немцы как дадут по баррикаде — и она развалится! И мы снова ее строим». Еще проходные дворы они устраивали, чтобы, когда немцы будут наступать, они не могли бы пройти, а наши бы знали и прошли. Потом они на первых этажах закладывали кирпичами окна, замазывали глиной, оставляли только узкую бойницу. На «трассе» (так в народе называли работы по укреплению Кировского района) Вовка работал до января. И он работал очень тяжело! А голод-то ведь сразу начался! Каждый день убавляли паек - все меньше, меньше. В ноябре уже начался такой голод, что люди начали падать на улицах. Вот в ноябре всего 125 грамм хлеба давали детям, иждивенцам, служащим, а рабочим давали 250 грамм. Вовка получал 250 грамм, а он был большой ростом и работа очень тяжелая была. Он очень исхудал, отощал. Вечерами, когда мама была на работе (мама работала в Красном кресте, дежурила во время бомбежек), он дежурил вместе с ней. Вот, например, где-нибудь упадет бомба, где-то близко, а где — неизвестно. Посылают туда звено разведчиков (девушек-дружинниц). Они бегут туда и всё узнают. И Вовка всегда с ними бегал. Ну, мальчик есть мальчик — ему интересно было. Он в бомбоубежище редко сидел. А когда объявляли, что на наш дом сбросили зажигательные бомбы (бывало, что по 30 бомб падало), то некоторые из жильцов, что в бомбоубежище прятались, выходили тушить (не все, а некоторые выходили). Вовка всегда выходил! Всегда он выходил и тушил бомбы. На чердаке бочки стояли с водой с песком, щипцы лежали. Можно было бомбу засыпать, можно было схватить ее щипцами и сбросить на землю. Всяко тушили — кто как умел. Когда кончились работы на «трассе», Вовка устроился в госпиталь санитаром. Его работа заключалась в том, чтобы на носилках выносить умерших красноармейцев в морг. Он уже сам шатался на ходу, так много ли он мог вынести! И вот целый день Вовка работал. А хлеба-то он 350 грамм получал (уже прибавили 100 грамм). В январе 1942 года, где-то после 20 числа, два дня в магазинах не было хлеба И Вовка два дня не ел, не ел совсем при таком голоде! На третий день он получил хлеб за три дня, съел - и заболел. Мама отвела его в больницу для дистрофиков, которая была оборудована во Дворце пионеров в Аничковом дворце. Еле-еле шел он, уже падал. А на другой день утром сразу пошла в больницу. И пришла она домой вечером в слезах. Так Вовка и погиб. Хоронили его, предположительно, на Пискаревском кладбище».