Андрушечко
Степан
Андреевич

Воспоминания своей тети, Фомичевой Г. С., о своем отце передает Андрушечко Сергей Александрович: «Неумолимо летят годы, и все постепенно стирается из памяти. Мне уже много лет, и очень хочется вспомнить своего отца – Андрушечко Степана Андреевича (род. в 1905 году). Он начал свою трудовую деятельность в депо станции Ворожба кочегаром и дорос до машиниста паровоза. Был отличным наставником и стахановцем. В 1938 году в Кремле Всесоюзный староста М. И. Калинин вручил отцу орден. К сожалению, не могу вспомнить, какой, а дальнейшие события способствовали тому, что орден пропал. В Ворожбе ему как стахановцу и орденоносцу выделили квартиру в новом двухэтажном доме. После окончания в 1939 году партийной школы отца избирают секретарем парткома железнодорожного узла Ворожба. Он был очень порядочным, честным человеком и коммунистом, верил в лучшее будущее нашей Родины и нас, своих детей, меня и младшего брата, воспитывал в духе патриотизма и любви к своей стране. До войны мне было 12 лет, а брату Саше – 6 лет. Мы все строили планы на будущее. Папа хотел видеть меня учителем, а Сашу - врачом. В 1940 году построили свой небольшой дом и переехали в него жить. Думали, долго и счастливо. Но война разрушила все планы. Фронт надвигался очень быстро. Из Ворожбы были эвакуированы оборонный завод, оборудование депо, архивы и многие жители. Но до начала эвакуации в июле 1941 года мама тяжело заболела, что не позволило ей уехать. Мы, дети, остались с ней, только отец вывез нас в деревню, после чего с последним эшелоном выехал в тыл, т.к. был ответственным за эвакуацию. 7 октября 1941 года наши войска после упорных боев оставили Ворожбу, пришли немцы, и через станцию пошли поезда из Германии и в Германию. Также через стацию проходило много войск и отряды СС. В первые месяцы они многих расстреливали. Было очень страшно. Через какое-то время мама выздоровела, и мы вернулись к себе домой. 20 ноября к нам пришел незнакомый человек и рассказал о том, что эшелон, в котором ехал наш отец, попал в окружение под станцией Поворино и был поврежден. Все разбежались, и он прошел ночами обратно в деревню, в которой оставил нас. Мама тут же отправила меня туда, чтобы предупредить его о том, что в Ворожбу идти нельзя – немцы хватают всех подряд, идут расстрелы. Я прибежала в деревню только под вечер. Папа мне очень обрадовался, обнял и расцеловал, но слушать меня не стал – очень переживал за маму и Сашу. И 22 ноября к вечеру, когда стемнело, пришёл домой. Но кто-то выдал его, и на следующий день, около 4 часов вечера, к нам пришли два полицая и фашист и увели папу. Он обернулся ко мне и Саше и сказал: «Берегите маму!». В тот же вечер его и его друга Самохина расстреляли. Они похоронены в братской могиле на Белопольском шляхте вместе с четырьмя сотнями других человек. Над братской могилой сейчас стоит памятник со словами «Вiд вдячних ворожбянцев». Но, к сожалению, фамилий на нем до сих пор нет. А жаль! Потом говорили, что папа в период с начала октября по середину ноября 1941 года выполнял задания руководства партизанского отряда, возглавляемого С. А. Ковпаком, но документально это не подтвердилось. А мечты папы все-таки исполнились. Я стала педагогом и всю жизнь работала с детьми. Саша, правда, врачом не стал, а стал строителем – Заслуженным строителем РСФСР, Лауреатом премии Совета Министров СССР, кавалером многих орденов и медалей, его именем названа школа в Махре, площадь в городе атомщиков в Мурманской области, и оно включено в книгу лучших строителей СССР ХХ века».