Белов
Алексей
Петрович
О своем прадедушке рассказывает Белов Алексей Евгеньевич:
«Меня зовут Алеша Белов. В нашей семье Беловы — это папа Женя, я, брат Петя и брат Лева. Беловы – это наша фамилия, которая передается из поколения в поколение. Имена даются тоже неслучайно. Мой папа мне рассказал, что меня он назвал в честь его деда, моего героического прадеда Алексея Петровича Белова.
Он родился в 1904 году в деревне Щавьево Ивановской области в семье крестьянина. С детства учился все делать своими руками, а когда стал взрослым, то пользовался заслуженным авторитетом у жителей деревни. Алексей Петрович был мужиком энергичным, развитым
физически, смелым, ловким, увертливым, умным, спортсменом в молодости. При этом он был очень добрым и отзывчивым человеком. В деле, где излишняя сила могла только навредить, он был точен и аккуратен, обладал моментальной реакцией. В 20-х годах прошлого века, работая электриком, устанавливал столбы и тянул провода в родную деревню. Так в деревне моего прадедушки забыли о лучинах и узнали про «лампочки Ильича». Электрический свет ночью был не только на улице, но и в каждом деревенском доме. За заслуги Алексея Петровича выбрали председателем колхоза.
Мирная жизнь прадеда закончилась летом 1939 года, когда он был призван рядовым пехотинцем для участия в боевых действиях на реке Халхин Гол. Алексей Петрович даже на войне ощущал себя в душе крестьянином и, возвращаясь с Дальнего Востока, за пазухой привез домой маленькие саженцы. Так в его деревне и в округе появилась крупная дальневосточная желтая слива.
Летом 1941 года вся деревня узнала, что началась Великая Отечественная война. Как это было, я узнал от бабы Риты – моей
двоюродной бабушки, дочери Алексея Петровича. Она рассказывала: «Летом 1941 года, 22 июня, объявили войну. Сразу везде, по всем деревням пошли проводить митинги. Сделали митинг в деревне Поддорожново. Все старые и малые бегом бежали, чтобы услышать, о чем говорят. Мы с Валей бежали задворками. Он у меня сидел на закорках, а потом мне тяжело его было нести, и я ему говорю: «Беги сам ногой!» А он немного пробежал и опять просится: «Лита, возьми меня». И я его снова взяла на спину. Митинг уже вовсю шел. Взрослые и старые женщины плакали, мужчины все были взволнованы. А мы, дети, еще особо не очень близко воспринимали. Наш отец, придя домой, сделался очень серьезным и сказал, что эта война с немцами будет очень нелегкой».
Как провожали на войну Алексея Петровича, мне рассказывал мой дед Валентин:
«На фронт отца сразу не взяли по двум причинам: хороший специалист оборонного завода и отец пятерых детей. С передовой приходили письма от братьев и племянников. Приходили в деревню Щавьево и похоронки. Немцы очень быстро продвигались в сторону Москвы. Новобранцев без подготовки сразу же посылали воевать, а у моего отца уже был боевой опыт на реке Халхин-Гол. Конечно, можно было ждать, когда передовая приблизится к родной деревне, но отец уговорил руководителя завода снять с него бронь, а на завод пойдет работать его сын, а мне брат – Виктор. Бронь сняли, и отец отправился 27 сентября 1941 года в РККА по мобилизации.
Помню, как мы провожали отца на войну. Никто тогда не знал, что мы его больше не увидим. Я был самым младшим в семье и самым неугомонным, поэтому кричал: «Папка, я с тобой на войну!» Перед отъездом отец сказал, что таких маленьких на фронт не берут, поднял меня над головой и пожелал, чтобы я рос большим и помогал матери. Затем мы сели в бричку. Я, вцепившись в шею отцу, кричал: «Я хочу с тобой!». Уже за пределами деревни Щавьево, когда доехали до вершины первой горы и остановились, мне показали вдаль, на купола
Майдаковской церкви, где в это время были грозовые облака. Отец серьезным голосом сказал: «Туда нельзя! Там война!». И мы остались
провожать отца только взглядом.
Конечно, фронт был совершенно в другом месте, и в этом немалая заслуга и моего отца, и других щавьевцев-фронтовиков. С этой войны
в родную деревню живым почти никто не вернулся. Фашистов остановили только на подступах к Москве, и уже оттуда гнали обратно на Запад».
Для наших солдат много было ожесточенных боев позади, много впереди, но для моего прадеда бой 9 января 1942 года был последним. Это известие принесла похоронка со страшными словами: «…верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 9 января 1942 года». Старшие дети ее спрятали, потому что мама была беременна, а через полтора месяца было уже шестеро детей — 23 февраля 1942 года родилась дочь Галя. Детей Алексей Петрович очень любил. Воспитывать детей матери пришлось одной в то тяжелое военное и послевоенное время, за этот подвиг она была награждена медалью Материнства.
Как погиб Алексей Петрович, красноармеец 324-й стрелковой Верхнеднепровской Краснознаменной дивизии 887-го артиллерийского
ордена Александра Невского полка, рассказал его друг из деревни Овсяницы Заволжского района Ивановской области – Иван Павлович
Кропотов. После войны Иван Павлович Кропотов проживал в городе Заволжске и уже оттуда написал письмо жене Алексея Петровича – Марии Савельевне Беловой. Из письма в семье узнали, что он вместе с моим прадедом служил в артиллерийском полку.
«В начале 1942 года под городом Сухиничи проходили очень тяжелые бои. Местность под городом Сухиничи в основном равнинная, и за каждую небольшую высоту приходилось сражаться несколько раз, — писал однополчанин прадеда. — Днем 9 января 1942 года во время боя очередным штурмом была отбита от немцев машинно-тракторная станция (МТС). Но фашисты планировали наступление на данном участке. Близ города Сухиничи уже были построены три современных аэродрома. Авиация противника регулярно наносила бомбовые атаки по нашим позициям. Артиллеристы всегда первыми принимали на себя налеты вражеской авиации. Необходимо было передать по связи новые координаты противника и прекратить обстрел уже отвоеванных территорий. Совсем внезапно произошёл сильный вражеский налет авиации. Наши позиции бомбили 14 немецких самолетов, в результате взрывом бомбы перебило телефонный провод с командным наблюдательным пунктом. Бомбардировка закончилась, но огонь врага был настолько сильным, что было страшно поднять голову из окопа. Для восстановления связи в такой ситуации требовался только доброволец. Конечно, Алексей Петрович был артиллеристом, а не связистом, но в мирной жизни он был электриком и занимался электрификацией своей родной деревни. Он один вызвался отыскать обрыв и установить связь. Уже на обратном пути, когда до наших окопов оставалось несколько десятков метров, опять налетели самолеты. Пулеметной очередью с немецкого самолета он был ранен двумя пулями в брюшную полость и самостоятельно передвигаться уже не мог.
Зима 1942 года вошла в историю как самая суровая зима XX века. В тот роковой день мороз достиг 42-градусной отметки. Более получаса сослуживцы, находящиеся в окопах, слышали стоны Алексея Петровича, сначала громкие, а потом все тише и тише. Но помочь ему никто не мог, так как местность простреливалась фашистами. Сейчас очень сложно сказать, смертельно ли он был ранен или врачи могли бы ему помочь, но ясно одно — это была мучительная и героическая смерть. По восстановленной связи с наблюдательным пунктом были переданы новые координаты свои и противника, что сохранило многим жизнь, но самое главное – добровольцев на восстановление связи больше не требовалось.
Только когда стемнело, фронтовые друзья смогли добраться до героя, но было уже поздно. Выяснилось, что раненый красноармеец пытался передвигаться в сторону окопов, где ему могли помочь, но в метровом сугробе вместо перемещения копалась только траншея. Похоронили его в братской могиле в нейтральной зоне у деревни Стрельна, в районе МТС Сухинической, от города Сухиничи в полутора
километрах».
Сам Иван Павлович Кропотов в похоронах не участвовал, так как в это время шел бой, и более точного места погребения указать не мог.
Уже после войны в городе Сухиничи Калужской области возвели мемориал Победы, где в камне выбиты имена героев, в том числе
имя моего прадеда – Белова А.П. Старожилы рассказывали, что возле машинно-тракторной станции были две братские могилы, на местах боев теперь колосится рожь.
Я горжусь своим героическим прадедом, мне нравится мое имя, и я постараюсь его достойно пронести по жизни».
«Меня зовут Алеша Белов. В нашей семье Беловы — это папа Женя, я, брат Петя и брат Лева. Беловы – это наша фамилия, которая передается из поколения в поколение. Имена даются тоже неслучайно. Мой папа мне рассказал, что меня он назвал в честь его деда, моего героического прадеда Алексея Петровича Белова.
Он родился в 1904 году в деревне Щавьево Ивановской области в семье крестьянина. С детства учился все делать своими руками, а когда стал взрослым, то пользовался заслуженным авторитетом у жителей деревни. Алексей Петрович был мужиком энергичным, развитым
физически, смелым, ловким, увертливым, умным, спортсменом в молодости. При этом он был очень добрым и отзывчивым человеком. В деле, где излишняя сила могла только навредить, он был точен и аккуратен, обладал моментальной реакцией. В 20-х годах прошлого века, работая электриком, устанавливал столбы и тянул провода в родную деревню. Так в деревне моего прадедушки забыли о лучинах и узнали про «лампочки Ильича». Электрический свет ночью был не только на улице, но и в каждом деревенском доме. За заслуги Алексея Петровича выбрали председателем колхоза.
Мирная жизнь прадеда закончилась летом 1939 года, когда он был призван рядовым пехотинцем для участия в боевых действиях на реке Халхин Гол. Алексей Петрович даже на войне ощущал себя в душе крестьянином и, возвращаясь с Дальнего Востока, за пазухой привез домой маленькие саженцы. Так в его деревне и в округе появилась крупная дальневосточная желтая слива.
Летом 1941 года вся деревня узнала, что началась Великая Отечественная война. Как это было, я узнал от бабы Риты – моей
двоюродной бабушки, дочери Алексея Петровича. Она рассказывала: «Летом 1941 года, 22 июня, объявили войну. Сразу везде, по всем деревням пошли проводить митинги. Сделали митинг в деревне Поддорожново. Все старые и малые бегом бежали, чтобы услышать, о чем говорят. Мы с Валей бежали задворками. Он у меня сидел на закорках, а потом мне тяжело его было нести, и я ему говорю: «Беги сам ногой!» А он немного пробежал и опять просится: «Лита, возьми меня». И я его снова взяла на спину. Митинг уже вовсю шел. Взрослые и старые женщины плакали, мужчины все были взволнованы. А мы, дети, еще особо не очень близко воспринимали. Наш отец, придя домой, сделался очень серьезным и сказал, что эта война с немцами будет очень нелегкой».
Как провожали на войну Алексея Петровича, мне рассказывал мой дед Валентин:
«На фронт отца сразу не взяли по двум причинам: хороший специалист оборонного завода и отец пятерых детей. С передовой приходили письма от братьев и племянников. Приходили в деревню Щавьево и похоронки. Немцы очень быстро продвигались в сторону Москвы. Новобранцев без подготовки сразу же посылали воевать, а у моего отца уже был боевой опыт на реке Халхин-Гол. Конечно, можно было ждать, когда передовая приблизится к родной деревне, но отец уговорил руководителя завода снять с него бронь, а на завод пойдет работать его сын, а мне брат – Виктор. Бронь сняли, и отец отправился 27 сентября 1941 года в РККА по мобилизации.
Помню, как мы провожали отца на войну. Никто тогда не знал, что мы его больше не увидим. Я был самым младшим в семье и самым неугомонным, поэтому кричал: «Папка, я с тобой на войну!» Перед отъездом отец сказал, что таких маленьких на фронт не берут, поднял меня над головой и пожелал, чтобы я рос большим и помогал матери. Затем мы сели в бричку. Я, вцепившись в шею отцу, кричал: «Я хочу с тобой!». Уже за пределами деревни Щавьево, когда доехали до вершины первой горы и остановились, мне показали вдаль, на купола
Майдаковской церкви, где в это время были грозовые облака. Отец серьезным голосом сказал: «Туда нельзя! Там война!». И мы остались
провожать отца только взглядом.
Конечно, фронт был совершенно в другом месте, и в этом немалая заслуга и моего отца, и других щавьевцев-фронтовиков. С этой войны
в родную деревню живым почти никто не вернулся. Фашистов остановили только на подступах к Москве, и уже оттуда гнали обратно на Запад».
Для наших солдат много было ожесточенных боев позади, много впереди, но для моего прадеда бой 9 января 1942 года был последним. Это известие принесла похоронка со страшными словами: «…верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 9 января 1942 года». Старшие дети ее спрятали, потому что мама была беременна, а через полтора месяца было уже шестеро детей — 23 февраля 1942 года родилась дочь Галя. Детей Алексей Петрович очень любил. Воспитывать детей матери пришлось одной в то тяжелое военное и послевоенное время, за этот подвиг она была награждена медалью Материнства.
Как погиб Алексей Петрович, красноармеец 324-й стрелковой Верхнеднепровской Краснознаменной дивизии 887-го артиллерийского
ордена Александра Невского полка, рассказал его друг из деревни Овсяницы Заволжского района Ивановской области – Иван Павлович
Кропотов. После войны Иван Павлович Кропотов проживал в городе Заволжске и уже оттуда написал письмо жене Алексея Петровича – Марии Савельевне Беловой. Из письма в семье узнали, что он вместе с моим прадедом служил в артиллерийском полку.
«В начале 1942 года под городом Сухиничи проходили очень тяжелые бои. Местность под городом Сухиничи в основном равнинная, и за каждую небольшую высоту приходилось сражаться несколько раз, — писал однополчанин прадеда. — Днем 9 января 1942 года во время боя очередным штурмом была отбита от немцев машинно-тракторная станция (МТС). Но фашисты планировали наступление на данном участке. Близ города Сухиничи уже были построены три современных аэродрома. Авиация противника регулярно наносила бомбовые атаки по нашим позициям. Артиллеристы всегда первыми принимали на себя налеты вражеской авиации. Необходимо было передать по связи новые координаты противника и прекратить обстрел уже отвоеванных территорий. Совсем внезапно произошёл сильный вражеский налет авиации. Наши позиции бомбили 14 немецких самолетов, в результате взрывом бомбы перебило телефонный провод с командным наблюдательным пунктом. Бомбардировка закончилась, но огонь врага был настолько сильным, что было страшно поднять голову из окопа. Для восстановления связи в такой ситуации требовался только доброволец. Конечно, Алексей Петрович был артиллеристом, а не связистом, но в мирной жизни он был электриком и занимался электрификацией своей родной деревни. Он один вызвался отыскать обрыв и установить связь. Уже на обратном пути, когда до наших окопов оставалось несколько десятков метров, опять налетели самолеты. Пулеметной очередью с немецкого самолета он был ранен двумя пулями в брюшную полость и самостоятельно передвигаться уже не мог.
Зима 1942 года вошла в историю как самая суровая зима XX века. В тот роковой день мороз достиг 42-градусной отметки. Более получаса сослуживцы, находящиеся в окопах, слышали стоны Алексея Петровича, сначала громкие, а потом все тише и тише. Но помочь ему никто не мог, так как местность простреливалась фашистами. Сейчас очень сложно сказать, смертельно ли он был ранен или врачи могли бы ему помочь, но ясно одно — это была мучительная и героическая смерть. По восстановленной связи с наблюдательным пунктом были переданы новые координаты свои и противника, что сохранило многим жизнь, но самое главное – добровольцев на восстановление связи больше не требовалось.
Только когда стемнело, фронтовые друзья смогли добраться до героя, но было уже поздно. Выяснилось, что раненый красноармеец пытался передвигаться в сторону окопов, где ему могли помочь, но в метровом сугробе вместо перемещения копалась только траншея. Похоронили его в братской могиле в нейтральной зоне у деревни Стрельна, в районе МТС Сухинической, от города Сухиничи в полутора
километрах».
Сам Иван Павлович Кропотов в похоронах не участвовал, так как в это время шел бой, и более точного места погребения указать не мог.
Уже после войны в городе Сухиничи Калужской области возвели мемориал Победы, где в камне выбиты имена героев, в том числе
имя моего прадеда – Белова А.П. Старожилы рассказывали, что возле машинно-тракторной станции были две братские могилы, на местах боев теперь колосится рожь.
Я горжусь своим героическим прадедом, мне нравится мое имя, и я постараюсь его достойно пронести по жизни».
Отправитель:
Белов Алексей Евгеньевич