Зубов Николай Иванович

О своем родственнике рассказывает Зубова Марина Александровна:
«Зубов Николай Иванович родился 2 октября 1924 года в хуторе Двенадцатом Горяче-Ключевского района. 18-летним парнем был призван на фронт в феврале 1942 года из Адыгеи. Попал в танковый десант автоматчиков полка особого резерва прорыва: говоря по-современному, в самый натуральный спецназ, ибо без десанта на броне танк – идеальная горящая мишень для врага.
Летом 1942 года на подступах к Орджоникидзе (ныне Владикавказ) в одном из ноябрьских боев он был ранен и контужен. С пересыльного пункта Николай Зубов снова влился в ряды своего танкового полка, на Кубань, под Абинскую, для прорыва «Голубой линии». Освободив хутор Красный у Варнавинского водохранилища, полк готовился к штурму высоты 1201, через хутор Черноморский танковый полк двинулся на село Экономическое. Обогнув Крымскую через территорию нынешнего военного аэродрома, Николай Зубов со своим взводом танковой разведки выдвинулся к хутору Горишный (был сожжен фашистами, стерт с лица земли) для прорыва через высоту, где нынче стоит в районе Саук-Дере военный локатор. Битва была жестокой, поля были заминированы фашистами. Хутор Горишный освободили только с третьей попытки. Наш дедушка был разведчиком танкового полка в специальном разведывательном отряде. Танкисты с боями прошли Молдованское, хутор Садовый, станицу Гладковскую, хутор Аккерменку… Отстояв «голубую линию», снова на прорыв, снова в бой. С Таманского полуострова его полк срочно бросают на прорыв блокады Ленинграда.
Вместе с другими частями Советской армии 51-й танковый полк, где отважно воевал Николай Зубов, принял самое активное участие в обороне Ленинграда. После снятия блокады 51-й танковый полк отправился дальше по дорогам войны, и снова на прорыв, и снова в бой: бросок в самое пекло – бои за Белоруссию, Прибалтику, освобождение Польши, Чехословакии…
В январе – апреле 1945 года южный фланг стратегического фронта советских войск был подтянут на уровень фронтов, действовавших на берлинском направлении.
В фашистское логово Берлин танкисты особого резерва прорыва вошли с севера. Начались уличные бои. Путь к Рейхстагу оказался отрезан – мост через реку Шпрее был взорван. Тогда автоматчик-разведчик Николай Зубов с напарником на подвернувшейся доске переплыли реку и ползком под ураганным огнем достигли ступенек Рейхстага. При штурме Рейхстага старшему сержанту Николаю Ивановичу было поручено в сопровождении пастыря немецкой католической церкви в 50 метрах от Рейхстага вести агитацию в репродуктор на немецком языке с призывом к противнику, занявшему оборону в здании, сложить оружие и сдаться.
После взятия Рейхстага Николаю Зубову довелось собственными глазами увидеть, чем закончил Гитлер. У бункера в воронке лежал обугленный труп того, кто стремился к мировому господству и в погоне за этой целью принес неисчислимые страдания нашему народу и народам всей Европы. Спустя некоторое время бойцы делали свои надписи на Рейхстаге, и дедушка тоже оставил там свой след, он написал: «Я из Горячего Ключа. Н. Зубов».
К концу войны Николай Иванович получил звание старшего сержанта, за мужество и отвагу, проявленные в боях, был награжден орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны I и II степеней, медалями «За отвагу», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», медалью «За освобождение Кубани», медалью Жукова. Но среди всех наград Николай Иванович особое место отводит медали «За оборону Ленинграда».
После окончательной победы над гитлеровскими захватчиками по приказу командующего 1-м Белорусским фронтом Г. К. Жукова Зубов Николай остался служить в Германии. До 1947 года он служил старшиной в звании старшего сержанта в 74-й гвардии тяжелого танка самоходного полка. По его рассказам, в 1946 году сам Г. К. Жуков проверял состояние войск в казармах Паульса. За отличную строевую подготовку, за содержание казарм в хорошем состоянии старшине Николаю Зубову была объявлена благодарность и вручены танковые наручные часы самим Г. К. Жуковым».