Панюков Василий Иванович 1925 г.р

О ветеране рассказывает Панюкова Ирина Васильевна:
«Воспоминания Панюкова Василия Ивановича от 22 апреля 1981 года: «Шли последние дни апреля 1945 года. Наша 140-я стрелковая дивизия, перейдя Польско-Чешскую границу, держала направление на крупный чешский город Моравска-Острава. На заводах этого города производилась новейшая военная техника Германии — танки «Тигр» и «Пантера», военные машины. Потерять этот город означало для Германии потерять основное оружие, без которого армия бессильна. Вот почему Гитлер отдал строгий приказ своим войскам – «Стоять насмерть, не отступать ни на шаг». Мы, солдаты, знали это и были готовы идти на все, но город Моравска-Острава освободить. Готовились к штурму. 29 апреля наши войска вошли в окрестности города. Враг не сдавался. Приходилось биться за каждый дом, каждую улицу. Ни днем, ни ночью не смолкала стрельба, били пушки, строчили пулеметы и автоматы. С криком «Ура!», «Вперед!», «За мной!» солдаты вновь и вновь поднимались на штурм, метр за метром тесня противника. 30 апреля мы знали, что другими частями нашей армии город был окружен, но немцы упорно сопротивлялись. Однако к вечеру они поняли, что сопротивление напрасно и большими группами стали искать наши слабо укрепленные места, с боем прорываться, выходить из окружения. Но наши войска стойко сдерживали натиск и в упор расстреливали озверевшего врага. Мало кому из них удалось прорваться и только ночью отдельные группы, минуя улицы, скрываясь за домами, в ожесточенных схватках с нашими бойцами в темноте пробились в западном направлении города.В ночь на 1 мая мой крупнокалиберный пулемет ДШК вместе с бойцами взвода ОЗПР прикрывали одну широкую улицу. Много раз пытались немцы прорваться в этом направлении, они шли на всякие хитрости, применяя психические атаки, создавая неимоверно истерический крик и шум о всякие железные предметы, но всегда встречали заградительный пулеметный огонь и огонь автоматов нашего взвода. Большого напряжения сил стоило каждому нашему солдату, чтобы выдержать все это. Многие вышли из строя, но не дали возможности прорваться врагу, выйти из окружения.
Но вот 1 мая в 4 часа утра перед рассветом одна большая группа немцев решила идти в лоб на наш взвод, мой пулемет, надеясь прорваться. Они ползком в темноте по обеим сторонам дороги близко подкрались к нам — метров на 150. Наш взвод это видел, так как пулеметом ДШК я периодически посылал очереди в их направлении и троссирующие пули немного освещали дорогу улицы. Тени немцев были немного заметны, и потому мы готовились к отражению атаки. Когда немцы поднялись, шквал из пулемета и автоматов обрушился на них. Многие остались на месте убитыми, остальные отступили и скрылись в домах. Я был тяжело ранен. Пуля раздробила мне кость левой руки. Товарищи нашли две небольшие доски, зажали руку между ними, завязали тряпкой и отвели в сторону, немного назад. Сознание я не потерял и лежал с автоматом в правой руке на обочине дороги, ожидая следующего боя. Но было затишье. Время шло медленно. Ребята щелкали затворами, перезаряжая автоматы и пулемет. Зная, что у противника на нашем участке нет артиллерии, бойцы снова периодически стали посылать пулеметные очереди в их направлении, давая знать о своей бдительности.
На рассвете в 6 часов утра немцы подняли белый флаг и стали сдаваться. С каким восторгом мы приняли эту победу! В 8 часов утра я был направлен в медсанбат, где мне оказали первую помощь (очистили рану, удалили крупные осколки раздробленной кости, наложили шину) и направили в эвакогоспиталь Кракова. В госпитале врачи решили ампутировать мне левую руку, которая была раздроблена. Но пожилой профессор, осмотрев меня, сказал: «Если бы тебе было 40 лет, я бы сделал ампутацию, но ты молодой слишком, попробуем спасти руку, она тебе еще пригодится». По его решению часть сухожилий с плечевой части руки были вырезаны и подшиты в предплечье. Операция проведена было успешно. С июня по сентябрь 1945 года я продолжал лечение в эвакогоспитале №3352 в Харькове, и через несколько месяцев моя рука ожила.
Через 8 дней после ранения госпиталь всколыхнула радостная весть о капитуляции Германии, а спустя примерно месяц я узнал, что за боевые действия при штурме города Моравска-Острава я награжден орденом Красной Звезды. Это была моя вторая награда. Первую – орден Славы III степени я получил в возрасте 19 лет за боевые действия при расширении Висловского плацдарма, где в контратаке я был ранен в правую руку, но не покинул поле боя и продолжал сражаться до конца боевых действий».